Избитая фраза «спорт вне политики» не имеет ни малейшего отношения к действительности, да и никогда не имела: начиная с античности олимпийские игры были довольно сильно связаны с политикой, и со временем чем популярнее становился спорт, тем теснее он переплетался с ней — по нарастающей экспоненте. Весной 1950 года главным внутриполитическим событием были выборы в Верховный Совет СССР — законодательный орган, который по функционалу в целом совпадал с сегодняшней Государственной думой. По всей стране была развёрнута полномасштабная агитационная кампания, в которой участвовали и спортсмены. От прибалтийских республик до Дальнего Востока проводились агитпробеги лыжников, гонки велосипедистов, матчи (сейчас бы их назвали выставочными) по различным игровым видам спорта, и так далее. Достаточно взглянуть на первую полосу «Советского Спорта» от 12 марта, чтобы понять — не спорт был в тот день главным событием даже на страницах спецализированной прессы.
Не остался в стороне и хоккей. Чемпионат страны к тому времени уже закончился (за неделю до выборов, 5 марта), и было принято решение организовать товарищеский матч между двумя сборными Москвы, даже два таких матча — то есть, фактически звёздный уикенд. Почему Москва играла против Москвы? Потому что любой другой формат получился бы бессмысленным с точки зрения соревновательности: первые пять мест в завершившемся чемпионате заняли столичные команды, и все лучшие хоккеисты были сосредоточены в них. При этом даже представителям «Спартака», финишировавшего пятым, места в двух столичных сборных вообще не нашлось.
К формированию этих сборных подошли творчески. В субботу, 11 марта, одну команду составили из игроков ЦДКА (чемпион) и «Крыльев Советов» (бронзовый призёр); вторую — из «Динамо» (серебряный призёр) и ВВС МО (четвёртое место). На следующий день, в воскресенье, армейцы уже играли бок о бок с лётчиками, а динамовцы — с сетуньцами. В обоих матчах победила первая сборная Москвы — та, в которой были армейцы — 5:4 и 4:2. История сохранила нам составы команд (с небольшой неясностью по вратарям — все ли они играли, и если да, то как делили время), и авторов только трёх шайб из полутора десятка заброшенных — Владимир Елизаров, Евгений Бабич (оба — ЦДКА) и Сергей Митин («Крылья Советов»).
О тренерах команд в газете ничего нет, но понятно, что руководили действующие наставники. В ЦДКА это был Анатолий Тарасов, в ВВС МО — Всеволод Бобров, в «Крыльях Советов» — Владимир Егоров, в «Динамо» — Аркадий Чернышёв; и первые двое были играющими тренерами. А вот Чернышёв к этому времени уже переквалифицировался из играющего тренера в неиграющего, но 12 марта 1950 года на лёд всё же выходил. И тоже на центральном стадионе «Динамо», только не в «матче звёзд», а в официальной игре на кубок Москвы, причём финальной — он усилил динамовцев, встречавшихся со студентами института физкультуры.
Словом, несмотря на то, что термин «матч звёзд» — и уж тем более «звёздный уикенд» — в 1950 году не использовался, очевидно, что фактически именно тогда он был проведён впервые, а не в 1999 году в Новокузнецке. Звёзднее, по тем временам, было просто некуда.