Максим Сидоренко – сын известного хоккейного тренера Андрея Сидоренко и первый арбитр из Белоруссии, работавший главным судьей на чемпионате мира. Сидоренко дебютировал на мировых первенствах в 2014 году, а в 2022-м отработал Олимпиаду. По его словам, основных международных целей он уже достиг. И теперь все мысли о КХЛ.
— В прошлом сезоне вы во второй раз в карьере отработали матч финала Кубка Гагарина. Довольны тем, как сложился чемпионат?
— Да. Судья, дошедший до финала Кубка Гагарина, может быть доволен своей работой. Сезон удался.
— К чему будете стремиться в следующем чемпионате?
— Ставлю задачу сделать шаг вперед и отработать больше матчей финала. Показатель работы в сезоне – плей-офф. Буду стремиться держать себя на высоком профессиональном уровне в каждой игре.
— Как готовитесь к наступающему чемпионату?
— Форму поддерживаю непрерывно. После 40 лет, если расслабишься на неделю-две, приводить себя в порядок сложно. Старюсь переключиться от хоккея на другую активность: регулярно посещаю фитнес, катаюсь на роликах – в отпуске они заменяют мне коньки, вместе с женой играем в теннис. С начала июля, за три недели до сборов, начал готовиться более плотно – теперь занимаюсь ежедневно, в том числе на льду.
— Прошлый чемпионат был отмечен небывалой плотностью в таблице и большим количеством сенсаций. Как считаете, будущий сезон станет не менее интересным?
— Хотелось бы. И не менее интересным – это как минимум. На мой взгляд, есть все предпосылки к тому, что следующий чемпионат станет даже более захватывающим. Здорово, что сохранилась структура календаря прошлого сезона. Отсутствие пауз и большое количество матчей привели к тому, что команды играли сериями – несколько побед сменяли несколько поражений. Спадов не избежал никто. Весь турнир шел как на качелях. Непредсказуемость – это здорово. Это – большая заслуга лиги. Продолжают выравниваться силы команд. Растет интрига. Во многих матчах ничего не ясно до самых последних минут. Для болельщиков это самое главное.
— Перекрестный со второго раунда плей-офф еще больше повысит интригу?
— Думаю, такой формат добавит интереса. При всем том положительном, о чем мы говорили выше, финал Западной конференции СКА – ЦСКА стал привычным. Поэтому перекрестный плей-офф – интересное, назревшее решение.
— В ноябре прошлого года во время игры «Амура» и СКА вам в голову попала шайба. Какую травму получили? Сколько времени ушло на восстановление?
— Рентген показал сильный ушиб. Но потом, чтобы исключить сотрясение, сделал КТ. Оказалось - сложный перелом скулы. Операция и три недели на восстановление.
— У вас случались и другие травмы – выбитый клюшкой зуб, «вылетевшая» после попадания шайбы ключица. Судьи часто получают повреждения?
— Самое запоминающееся – зуб и порванная губа. Это было в финале чемпионата Белоруссии. Игрок неаккуратно перенес клюшку и попал мне по лицу. Я не сразу понял, что все серьезно. Вратарь поймал шайбу, нужно остановить игру, а свистнуть не могу – вместо трели брызгала кровь. Прямо со стадиона поехал в больницу, а матч поработал резервный арбитр.
Еще был случай на чемпионате мира 2019 года в Братиславе. Турнир складывался для меня очень хорошо, были все предпосылки к работе в плей-офф. Но в последней игре группового этапа получил серьезную травму – надрыв приводящей мышцы. Под вопросом была даже готовность к следующему сезону. Но в итоге восстановиться успел.
В целом скажу, что в ходе сезона судьи получают много травм. Большинство из них микро, но случаются и серьезные. Дело в том, что календарь плотный, много перелетов. Усталость и напряжение накапливаются и дают о себе знать.
— «Еще есть такой судья Максим Сидоренко. Вот он меня удалил, не буду говорить, правильно или нет. А недавно ему шайба в голову прилетела, хочется ему здоровья пожелать. Так что не советую никому меня удалять», — сказал после вашей травмы в прошлом сезоне Андрей Разин. За что удалили тренера в тот раз?
— Тренер может быть удален до конца игры только по одной причине – когда он мешает арбитру: активно подсказывает и комментирует работу или переходит на оскорбления.
— Вы родились в Челябинске. Напротив цыганского поселка.
— И прожил там до восьми лет. В те годы у нас не то, что телефонов, игрушек практически не было. Все время проводили на улице. Видел драки стенку на стенку, район на район. Более старшие ребята из соседних домой часто выясняли отношения с цыганами. Мой отец говорил: «В нашем районе ты либо становишься бандитом, либо спортсменом».
— Когда отец тренировал в Освенциме, жили вместе с ним?
— Нет, мы с сестрой продолжали учиться в Минске. Но на лето к папе приезжали. Естественно, посещали музей – бывший концлагерь. Жуткие картины – горы человеческих вещей, детских игрушек, челюстей, из которых вытаскивали золотые коронки.
— Вы играли за молодежную сборную Белоруссии на чемпионате мира и за минскую «Юность». Почему приняли решение завершить карьеру, ведь все складывалось вроде бы неплохо?
— В те годы особого внимания хоккею в Белоруссии не уделялось. Поэтому перспектив я не видел. Решил получить образование и поступил в экономический университет.
— Как оказались в судействе?
— В 2004 году Минск принимал юниорский чемпионат мира. Я приходил смотреть на будущих звезд, тех же Евгения Малкина и Александра Радулова. И понял, что хоккей — это мое. Рядом на трибуне как раз сидел руководитель белорусских судей Владимир Швабовский. Он мне сказал: «Давай, приходи к нам, через пару лет будешь на таком уровне работать».
— Как начали судить в России?
— Когда в МХЛ заявилась команда из Белоруссии, потребовался судья, который представлял бы страну. Пять лет я работал в Молодежной лиге. Потом в ВХЛ появилась наша «Юность». Так я оказался в Высшей лиге. В 2014 году впервые попал на чемпионате мира. В 2015-м пригласили в КХЛ.
— Как-то раз, еще в Белоруссии, у машины вас ждала группа болельщиков и желала устроить разборку.
— Высказали недовольство некоторыми моментами, пошумели, покричали и разошлись. Обошлось без серьезных происшествий. В КХЛ такое, конечно, невозможно. Лига и клубы относятся к безопасности судей очень серьезно. Специальные службы нас и встречают, и провожают. Все на высшем уровне.
— Хоть раз судили матч с участием отца?
— Никогда. Один раз открыл базу назначений – смотрю, поставили работать на матч команды, которую тренирует отец. Но в моем понимании я не должен судить игры с папиным участием. Позвонил руководству, высказал свое мнение. С ним согласились и назначили на другой матч.
— Отец обсуждает с вами судейство, может быть, просит проконсультировать по каким-то эпизодам?
— Да, в таком режиме мы и взаимодействуем. Отец порой просит разъяснить ему те или иные моменты. А вообще он старается смотреть матчи с моим участием и потом задает вопросы на тему трактовок.
— В одном из интервью вы говорили, что вписываете в дневник фамилии тренеров и игроков, с которыми нужно вести себя внимательней. Большой у вас список?
— Небольшой. Вообще этот список я составлял в начале работы в КХЛ. А сейчас уже со всеми тренерами и игроками хорошо знаком, знаю, от кого чего ждать, поэтому надобности в памятке нет. Вначале матча подъезжаю к тому, от кого можно ждать проблем, и говорю: «Ты у меня на особом контроле». На мой взгляд, более актуальная тема – «рыбаки». Игра в большинстве приносит результат. Поэтому довольно часто некоторые хоккеисты идут на симуляции. «Рыбаки» есть в каждой команде – и не по одному и не по два. Как бы мы с ними не боролись, пока проблема остается.
— Вы начали судить матчи чемпионатов мира за год до начала работы в КХЛ. Обслуживать игры домашнего турнира – мирового первенства в Минске 2014 года – нечто особое?
— Конечно. Тем более я оказался первым главным судьей из Белоруссии, работавшим на чемпионате мира. На стадион ходили все родственники, знакомые, поддерживали меня. Из-за этого ответственности было еще выше. Безусловно, тот турнир – самый запоминающийся.
— Вы работали на Олимпиаде 2022 года. Многие, находившиеся в Пекине, говорили, что не ощутили чувства праздника, присутствия на Играх из-за ограничений, связанных с коронавирусом. Как было у вас?
— Согласен с таким мнением. Почувствовать олимпийских дух в полном объеме не получилось, так как практически все время сидели в номерах. Выходили только поесть и непосредственно для работы. И то передвигались группами. Никаких лишних контактов. Примерно то же самое было и на чемпионате мира 2021 года в Риге. С другой стороны, никуда не делось чувство удовлетворения от того, что ты попал в число арбитров, которым доверили работать на Олимпиаде.
— Ранее вы говорили, что мечтаете об Олимпиаде. О чем мечтаете теперь, после работы в Пекине?
— Основных международных целей я достиг. Есть и другие планы, но сейчас они на паузе. Теперь все мысли только о КХЛ. Как я уже говорил в начале, буду стремиться отсудить как можно большее количество матчей финала и своей работой добиться звания лучшего арбитра КХЛ.
— Главный арбитр Алексей Анисимов говорил, что судьям КХЛ после Кубка Гагарина не страшны никакие чемпионаты мира и Олимпиады. Согласны?
— Абсолютно. Во-первых, в КХЛ высокие требования к подготовке судей. Во-вторых, с каждым матчем ты растешь в профессиональном плане. Накал игры заставляет быть в тонусе каждую секунду. Поэтому, приезжая на крупные международные турниры, мы готовы ко всему.
Максим Андреевич Сидоренко
Родился 31 октября 1980 года в Челябинске
Карьера арбитра: матчи КХЛ судит с 2015 года.
Достижения арбитра: с 2014 года работает на чемпионатах мира, в 2022-м обслуживал игры Олимпиады в Пекине.